На твоем месте я бы держался от этого подальше.
Да?
Я ждал, пока Верити обдумает мою ситуацию.
Нет, ответил он мрачно и вздохнул. Мне следовало бы догадаться, насколько все плохо. Видимо, чтобы сломать твои стены и ты мог работать Силой, требуется большая боль, болезнь или сильнейшее принуждение.
Он долго молчал, и мы хранили безмолвие. Думали одновременно ни о чем и обо всем.
Так. Мой отец мертв. Джастин и Сирен. Мне следовало бы давно догадаться. Его усталость и угасающий дух — знаки, что они слишком часто пользовались его Силой. Я подозреваю, что это происходило долго. Возможно, началось еще до того, как Гален… умер. Только он мог задумать такое, не говоря уже о том, чтобы изобрести способ сделать это. Что за отвратительный способ использовать Силу! И они шпионили за нами?
Да. Я не знаю, что именно им стало известно. И есть еще один человек, которого надо бояться. Уилл.
Будь я трижды проклят! Какой же я идиот! Посмотри-ка, Фитц, мы должны были понять. Корабли, которые сначала так хорошо работали для нас, а потом перестали. Как только они узнали, что мы с тобой задумали, они нашли способ изолировать нас. Круг принадлежал Регалу с самого начала. Таким образом, сообщения мы получали с опозданием, а то и не получали вовсе. Помощь всегда посылали слишком поздно или не посылали вообще. Он полон ненависти, как клещ полон крови. И он победил.
Не совсем, мой король.
Я заставил себя не думать о Кетриккен, которая благополучно двигалась в горы. И я повторил:
У них все еще остается Уилл. И Барл, и Каррод. Мы должны быть осторожны, мой принц. На меня пахнуло теплом.
Я буду. Но ты знаешь глубину моей благодарности. Возможно, мы заплатили страшную цену, но то, что мы обрели, стоит этого. Для меня, по крайней мере.
Для меня тоже. Я чувствовал в нем усталость и покорность. Вы сдаетесь?
Еще нет. Но мое будущее, как и твое, не кажется особенно светлым. Все, кто был со мной, мертвы или бежали. Я пойду дальше. Но я не знаю, сколько еще мне идти и что я должен делать, если попаду туда. И я так сильно устал. Так просто было бы сдаться.
Я знал, что Верити легко читает мои мысли, но должен был дотянуться до него, чтобы прочесть все то, что он мне не передавал. Я ощутил страшный холод, окружавший его, и рассмотрел рану, от которой ему было больно дышать. Почувствовал его одиночество, горе от того, что его спутники умерли так далеко от дома.
«Хода, — подумал я, и моя скорбь вторила скорби Верити, — Чарим».
Ушли навсегда.
Но было, было что-то, что он не мог передать. Попытка, покачивание на краю, давление, подергивание, очень похожее на подергивание Силы, которое я ощущал от Сирен и Джастина. Я попытался протиснуться глубже, чтобы получше рассмотреть это, но он не пустил меня.
Некоторые опасности становятся еще более грозными, если стоишь с ними лицом к лицу, предупредил он меня. Это одна из них. Но я уверен, что именно этой дорогой мне следует идти, если я хочу найти Элдерлингов.
— Заключенный!
Я резко оторвался от Верити. Ключ повернулся в замке моей двери, и она распахнулась. В дверях стояла девушка. Рядом с ней был Регал, его рука лежала на ее плече. Два стражника, оба, судя по покрою их одежды, уроженцы Внутренних герцогств, прикрывали их сзади. Один наклонился вперед и сунул в камеру факел. Я отшатнулся, не желая того, и сел, мигая от непривычного света.
— Это он? — мягко спросил Регал девушку.
Она в страхе взглянула на меня. Я тоже смотрел на нее, пытаясь понять, почему она кажется мне знакомой.
— Да, сир, лорд, принц, король, сир. Это он. Я пошла к колодцу в то утро. Нужно было принести воды, иначе ребенок умер бы. И было совсем тихо. Во всей Ладной Бухте. Так что я пошла к колодцу, рано утром. Потихоньку, как сквозь туман, сир. А там этот волк, прямо у колодца. И он встает и смотрит на меня. А потом ветер разогнал туман, и вот уже волка нет, а вместо него человек. Вот этот человек, сир, ваше величество, король. — Она уставилась на меня широко раскрытыми глазами.
Теперь я вспомнил ее. В то утро после битвы в Ладной Бухте у стен Стража Вод. Ночной Волк и я остановились отдохнуть у колодца. Я вспомнил, как он разбудил меня, когда бежал при приближении девушки.
— Ты храбрая девушка, — похвалил ее Регал и похлопал по плечу. — Стражник, проводи ее на кухню и проследи, чтобы ее как следует накормили и уложили спать. Нет, оставь мне факел.
Они вышли за дверь, и стражник плотно закрыл ее за собой. Я услышал удаляющиеся шаги, но свет за дверью остался. После того как шаги затихли, Регал заговорил:
— Что ж, бастард, похоже, игра окончена. Подозреваю, твои защитники быстро бросят тебя, как только поймут, что ты такое. Есть и другие свидетели. Те, кто скажет о волчьих следах и людях, умерших от укусов, в тех местах, где ты сражался в Ладной Бухте. Есть даже двое из гарнизона Оленьего замка, которые поклянутся, что, когда ты дрался с «перекованными», на некоторых телах были следы зубов и когтей. — Он удовлетворенно вздохнул.
Я слышал, как он вставляет факел в кольцо на стене. Затем он снова подошел к двери и посмотрел на меня сквозь решетку. Я встал и взглянул на него сверху вниз. Он отступил назад. Я ощутил прилив жалкого удовлетворения. Это вывело его из себя.
— Ты был так доверчив! Так глуп! Ты вернулся с гор, хромая, с поджатым хвостом, и думал, что тебе хватит милости Верити, чтобы остаться в живых. Ты и эти твои дурацкие заговоры! Я знаю все. Все, бастард! Все твои тихие разговоры с нашей прелестной королевой! Этот подкуп в саду на башне, чтобы настроить Браунди против меня, ее планы бежать из замка. «Возьмите теплые вещи, — сказал ты ей. — Король поедет с вами!» — Он встал на цыпочки, чтобы убедиться в том, что я вижу его улыбку. — Она не получила ничего, бастард. Ни короля, ни теплых вещей, которые она упаковала. — Он помолчал. — Ни даже лошади, — он выделил последние слова, как будто приберегал их под конец.
Он жадно следил за моим лицом.
Внезапно я понял, что был трижды дураком. Розмари! Милое сонное дитя, вечно дремлющее в углу. Такая тюха, что никто не мог доверить ей никакого поручения. Такая маленькая, что о ее присутствии вообще забывали. Тем не менее мне следовало бы обо всем догадаться. Я был не старше ее, когда Чейд начал учить меня нашему делу. Мне стало плохо, и это, по-видимому, отразилось на моем лице. Я не мог вспомнить, что говорил и чего не говорил в ее присутствии. Я не мог знать, какие секреты поверяла Кетриккен этой маленькой темной кудрявой головке. Каким разговорам с Верити была девочка свидетелем, что слышала от Пейшенс? Королева и шут покинули двор, это я знал наверняка. Удалось ли им выбраться из замка живыми? Регал ухмылялся, безмерно довольный собой. Запертая дверь между нами была единственным, что заставляло меня держать обещание, данное Шрюду.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});